Анализ текста песни
Песня «Вальс Гемоглобин» — о тех и для тех, кто поднимается выше с «житейского» уровня сознания, кому становится тесно в обывательских рамках, кто хочет чего-то большего — защищать свои идеалы, открывать что-то новое, преображать этот мир. Найти путь к реализации этой потребности, то есть подняться еще на уровень выше, не так-то просто. Первый шаг — постижение мира через творчество.
Из серых наших стен, из затхлых рубежей нет выхода, кроме как
Сквозь дырочки от звезд, пробоины от снов, туда, где на пергаментном листе зари
Пикирующих птиц, серебряных стрижей печальная хроника
Записана шутя, летучею строкой, бегущею строкой, поющей изнутри
Энергия этого творчества приходит к нам из тонких миров («дырочки от снов», то есть астрал и т.п.), высших сфер («пробоины от звезд»), она дает возможность увидеть нечто большее, чем т.н. «вещный мир», да и на ту же привычную реальность взглянуть иначе. Это и постижение гармонии природы, несущей в себе творческое начало. Кстати, в реальности нашей не все в ажуре (не случайно хроника — «печальная»).
Первый шаг — научиться видеть и чувствовать — сделан. Второй шаг — действие. Сам уровень понимания мира требует не сидеть с этим пониманием, плюя в потолок, а что-то делать. Для начала — не просто увидеть, что выход существует в принципе, и не просто почувствовать, как оно там, за порогом, а сделать этот шаг. Здесь выбор направления определяется своего рода высшим чутьем — не циклиться на несущественном, но вовремя понять: вот это твое дело, вот сейчас настал тот самый момент, когда «придет пора шагать веселою тропой полковника Фоссета» (символ пути в неизведанное, жажды открытий, тяги к загадкам и чудесам; идти по этой тропе — само по себе счастье, это обретение смысла существования, приносящее радость полноты жизни, в широком смысле слова и это тоже творчество).
Но пока ты не знаешь, в каком направлении идти, пока не придет «тот самый миг», но зависит это не столько от внешних факторов, сколько от тончайшей настройки на нужную волну: не «заземлиться» до прагматизма, исключающего порывы в неведомое и творческие полеты, и в то же время не погрузиться в бездеятельную мечтательность, в мир снов: «А пока мы как тени — где-то между сном и явью, и строка наша чиста». Но надежда на то, что в итоге удастся поймать нужную волну, так же значима, как для солдата — надежда выжить, потому что для человека, поднявшегося над обыденностью, творческое преображение себя и мира — это и есть жизнь: «Мы живем от надежды до надежды, как солдаты — от привала до креста». Это непреодолимое стремление — по сути, голос крови, то есть изначально, от природы присущая человеку свойство:
Как расплавленная магма, дышащая небом, рвется из глубин,
Катится по нашим венам Вальс Гемоглобин.
На этом пути уже не столь существенна идентификация себя с определенным возрастом, типажом, социальной ролью. В сущности, это самосознание интеллигенции (а наиболее близкое мне определение интеллигенции — люди, так до конца и не «повзрослевшие», то есть не закостеневшие в одной определенной ипостаси, люди, которым постоянно хочется чего-то странного для «взрослого», «определившегося» большинства, которым нужна не стабильность, а развитие, поиск, Дорога):
Так сколько ж нам лет, так кто из нас кто — мы так и не поняли...
Важнее другое:
Но странный сей аккорд, раскрытый, как ладонь,
сквозь дырочки от снов все ж разглядеть смогли…
Путь творчества — «странный», выбивающийся из «разумных» представлений благополучного обывателя. Но возможность приобщения к творчеству — не для избранных, а для каждого, кто решится идти по этому нелегкому пути («раскрытый как ладонь». Нелегкий — это мягко сказано. Он требует самоотдачи, а если нужно, и самопожертвования во имя любви, во имя того, чтобы спасти то, что тебе дорого, он требует идти до конца, даже если кажется, что уже нет смысла — надо использовать все шансы, до последнего, пусть ценой жизни:
Так вслушайся в него — возможно, это он качался над Японией,
Когда последний смертник запускал мотор над телом скальпированной своей земли.
При этом ты понимаешь, что встать на путь творчества — еще не значит быть демиургом, и если твой мир рухнет, ты не сможешь сотворить его заново, твоя задача — быть хранителем того мира, где ты родился:
Ведь если ты — дурак, то это навсегда, не выдумаешь заново
Ни детского сна, ни пары гранат, ни солнышка, склоняющегося к воде…
И когда твои силы на исходе, ты ждешь поддержки от единомышленников. В русских (и не только русских) народных сказках одна из ключевых действующих фигур — т.н. «волшебный помощник». Если герой идет по пути добра и света, он такой помощи заслуживает. И здесь совершенно логична фольклорная ассоциация «дурак — Иван-дурак (бескорыстный, самоотверженный — как известно, «дурак» в русских сказках вовсе не значит «умственно неполноценный», «глупый») — серый волк (помощь извне)». Когда ты доходишь до грани отчаяния, когда холод и одиночество не дают тебе творить в полную силу, твоим спасением становится поддержка друга:
Так где ж ты, серый волк — последняя звезда созвездия Иванова?
У черного хребта ни пули, ни креста — лишь слезы, замерзающие в бороде.
Творчеству противостоит агрессивная затхлая, застойная среда (вспомним первую строку песни: «Из серых наших стен, из затхлых рубежей…»), не прощающая непохожести, ненавидящая тех, кто поднимается выше уровня толпы:
А серый волк зажат в кольце собак, он рвется, клочья шкуры оставляя на снегу,
Кричит: Держись, царевич, им меня не взять, крепись, Ванек! Я отобьюсь и прибегу.
Кстати, у Медведева серый волк — не столько волшебное начало, сколько единомышленник, который не всемогущ, но с которым вместе ты сильнее.
Когда тебе удается выстоять, отстоять свое право на творческий путь и идти по нему дальше, ты выходишь на качественно новый уровень. И переосмысление тобой мира настолько кардинально, что это можно сравнить с перерождением : смерть не как конец жизни и небытие, а как переход на следующую ступень сознания). Этот переход — через борьбу, боль и кровь к свету:
Нас будет ждать драккар на рейде и янтарный пирс Валгаллы, светел и неколебим, —
Но только через танец на снегу, багровый Вальс Гемоглобин.
Если человек живет по законам обывательского общества, не задумываясь о сущности и смысле бытия, руководствуясь общепринятыми социальными клише, это еще не значит, что в нем нет потребности к творчеству и развитию, иногда она просто дремлет, до поры до времени:
Ты можешь жить вскользь, ты можешь жить влет, на касты всех людей деля,
Мол, этот вот — крут, а этот вот — нет, а этот, мол — так, ни то и ни се.
Но я увидел вальс в твоих глазах — и нет опаснее свидетеля,
Надежнее свидетеля, чем я, который видел вальс в глазах твоих и понял все.
Но, пока он сам не осознает своей истинной природы, тащить его за шиворот не имеет смысла. Всему свое время. Рано или поздно наступает момент выхода на новый виток развития.
Не бойся — я смолчу, останусь навсегда Египетским ребусом,
Но только, возвращаясь в сотый раз домой, засунувши в компостер разовый билет,
Возьми и оглянись — ты видишь? Серый волк несется за троллейбусом,
А значит — ты в строю, тебя ведет вальс веселою тропой, как прежде — след в след.
Рвись — не рвись, но он не пустит тебя, проси — не проси…
Возврата к прежнему спокойному, безбедному растительному существованию не получится. Ты изменился необратимо. Но ты не один. С тобой — такие же, как ты, которые готовы протянуть тебе руку помощи.
Вселенную сотрясают глобальные катаклизмы, и приходится делать сложный выбор в обстоятельствах, которые не всегда от тебя зависят, действовать, осознавая, что в итоге тебя может зашвырнуть куда угодно, и учиться ориентироваться в реалиях расколотого мира:
Звездною фрезой распилена планета вдоль по оси.
Нам теперь узнать бы только, на какой из двух половин
Будет наша остановка — Вальс Гемоглобин.
Главное — оставаться собой и быть верным своему пути.
(с) Елена Лещинская