Ego sum qui sum
Статья Марии Фроловской отозвалась в моей душе.
Ламмас или Лугнасад, казалось бы, специфически кельтский праздник. В наших широтах зерновые убирают позже, соответственно, и праздновать первый хлеб ещё рано. Закадычные враги и друзья наши викинги в начале августа только начинали поглядывать в сторону дома - их, как известно, кормили не полевые работы, а дракары и мечи. Современный человек на Ламмас пребывает в двух состояниях - либо он уже на море, либо очень туда хочет, в любом случае, он и сельхозработы пребывают в разных измерениях. Тем не менее Лугнасад запихнули в Колесо года, и сочувствующие пытаются что-то отпраздновать и ощутить.
У меня быстро написался альбом песен по Колесу, причём Бельтайн и Имболк получились аж в двух экземплярах. А вот с Ламмасом вышел затык. Непонятно, что на него происходит. Время года не меняется, холмы дверями не хлопают. Разве что второй в году профессиональный праздник - господин Луг, как и Бригитта, покровитель арфистов и поэтов. Но это, как говориться, на хлеб не намажешь, мир на это не отзывается. В мире тишь, малина и черника, даже птицы почти не поют.
В этом году поняла, что, видимо, для меня Ламмас как раз про это. Про ожидание и созревание, внутренний покой и путешествия в себе - когда перебираешь мысли, как спелые колосья, ни на одной не останавливаешься, сыплются сквозь пальцы золотые зернышки, и неведомо, какое взойдёт. Да и не важно, потому что столько его, этого зерна, что не хочется как-то учитывать, измерять - купаешься в тёплом молоке солнечного света, нагретой речной воды, золотого пшеничного сияния. Время тишины, изобилия, остановки, время накапливать силы, вязать тёплые свитера, варить варенье - запасать тепло.
И конечно, это не первое августа, и не традиционные для кельтов три священных дня. Просто в конце июля заглядываешь под круглые черничные листья - а там ягоды. А рябина уже рыжая. А на яблоках алые полоски. И первые жёлтые листья, словно пятна света в тёмной, сочной ещё траве. И понимаешь - вот он, Ламмас. Скрипит колесо, поворачивается незаметно, показались на горизонте золотые осенние спицы. И грусть, и покой - ещё одно лето золотым зерном сквозь пальцы. Не удержать.
(с) Мария Фроловская
Ламмас или Лугнасад, казалось бы, специфически кельтский праздник. В наших широтах зерновые убирают позже, соответственно, и праздновать первый хлеб ещё рано. Закадычные враги и друзья наши викинги в начале августа только начинали поглядывать в сторону дома - их, как известно, кормили не полевые работы, а дракары и мечи. Современный человек на Ламмас пребывает в двух состояниях - либо он уже на море, либо очень туда хочет, в любом случае, он и сельхозработы пребывают в разных измерениях. Тем не менее Лугнасад запихнули в Колесо года, и сочувствующие пытаются что-то отпраздновать и ощутить.
У меня быстро написался альбом песен по Колесу, причём Бельтайн и Имболк получились аж в двух экземплярах. А вот с Ламмасом вышел затык. Непонятно, что на него происходит. Время года не меняется, холмы дверями не хлопают. Разве что второй в году профессиональный праздник - господин Луг, как и Бригитта, покровитель арфистов и поэтов. Но это, как говориться, на хлеб не намажешь, мир на это не отзывается. В мире тишь, малина и черника, даже птицы почти не поют.
В этом году поняла, что, видимо, для меня Ламмас как раз про это. Про ожидание и созревание, внутренний покой и путешествия в себе - когда перебираешь мысли, как спелые колосья, ни на одной не останавливаешься, сыплются сквозь пальцы золотые зернышки, и неведомо, какое взойдёт. Да и не важно, потому что столько его, этого зерна, что не хочется как-то учитывать, измерять - купаешься в тёплом молоке солнечного света, нагретой речной воды, золотого пшеничного сияния. Время тишины, изобилия, остановки, время накапливать силы, вязать тёплые свитера, варить варенье - запасать тепло.
И конечно, это не первое августа, и не традиционные для кельтов три священных дня. Просто в конце июля заглядываешь под круглые черничные листья - а там ягоды. А рябина уже рыжая. А на яблоках алые полоски. И первые жёлтые листья, словно пятна света в тёмной, сочной ещё траве. И понимаешь - вот он, Ламмас. Скрипит колесо, поворачивается незаметно, показались на горизонте золотые осенние спицы. И грусть, и покой - ещё одно лето золотым зерном сквозь пальцы. Не удержать.
(с) Мария Фроловская