Йольский кот Никогда-никогда-никогда не смотри в очаг, а тем более в самую длинную ночь в году. читать дальшеОбещай не выглядывать даже из-за плеча. По ту сторону пламени прячется Йольский дух. У него вместо глаз — угольки, преисподний жар. Не помогут тебе ни вода, ни обрез, ни нож. Замотай уязвимую шею в колючий шарф, перекусит ее, как соломинку, дух — умрешь, перейдешь в бестелесный, безвременный мир теней. Или сгинешь навеки. Для тени ты слишком слаб. Я ведь тоже когда-то не верил, что белый снег превращается в черные шрамы от адских лап. Я не очень любил это время. Ну не мое — чехарда, бесконечная глупая суета. На ковре вечерами у печки с цветным огнем ощущал себя лишним, но деньги всегда считал и решил обойтись без подарков на Рождество. Лунный ветер за мокрые перья трепал сову. Я и в гости не стал приглашать к себе никого, и меня, я надеялся, тоже не позовут. Просыпалась в пещере великая мать ночей, начинала полярным сиянием кормить зверей. И двенадцать звенели в руках у нее ключей от двенадцати новых, закрытых пока дверей, а за ними рождался июль, копошился жук, стаей лисы бежали собой поджигать восток. Задремав на полу, с удивлением услышал стук. Не совру, что я в этот момент испытал восторг, но пошел открывать. Боль зудела иглой в виске (по какой-то причине обычно саднит виски), и увидел девчонку, худющую, метр в прыжке, продавала веселые варежки и носки: «Неужели у вас не найдется пяток монет? Настроение поднимется, станет тепло ногам». Я сказал: «Уходи, ничего для тебя здесь нет». А за стенами дома рыдала навзрыд пурга. Ты не бойся, я призрак, но был не всегда таким. Ты не спятил, я тоже, скорее, наоборот. Когда брел я обратно, летели в меня клубки, а на той стороне очага сидел Йольский кот. Как консервную банку, когтями он вскрыл мне грудь. Голова по ковру покатилась — пустой кочан. Ты живешь в моем доме. Купи себе что-нибудь. И еще — никогда-никогда не смотри в очаг.
